Сразу стоит сказать о достаточно непривычной для беларусских юристов конструкции - Конституционный суд это не суд четвертой инстанции. Это означает, что перед Конституционным судом нельзя ставить вопросы неправильного применения или толкования законодательства в конкретном деле (эта ситуация немного вариативная, но об этом ниже), нельзя ставить вопросы переоценки доказательств, нельзя ставить вопросы определения вины и так далее. Компетенция Конституционного суда - не исправлять судебные ошибки, а устанавливать, нарушает ли конкретный закон, примененный в конкретном деле, какие-либо конституционные права и свободы человека. В этой части надо иметь в виду следующее: процессуальные действия и документы, которыми опосредуется применение такого закона (например, постановление суда об административном правонарушении, применение силы против человека, высказывающего свое мнение) не являются предметом обжалования, а являются всего лишь способом или средством потенциального нарушения конституционных прав (права нарушены посредством принятия постановления об административном правонарушении или посредством применения физической силы). И предметом обжалования являются именно примененные нормы закона, а форма такого применения большого значения не имеет. Для качественного применения конституционной жалобы в своей работе юристам необходимо научиться видеть отдельно конструкцию прав человека в конкретном деле и отдельно акты и действия, которые эти права нарушают и ограничивают. Видимо, сразу следует сказать, что навыки составления апелляционных, кассационных и надзорных жалоб практически не применимы в случае составления жалоб на законы, нарушающие конституционные права человека.

В Конституции Беларуси закреплены основные права и свободы гражданина, такие как право на жизнь, право на свободу от пыток, право на свободу, неприкосновенность и достоинство личности, право на защиту от незаконного вмешательства в его личную жизнь, право на защиту прав и свобод, право на свободу мнений, убеждений и право на их свободное выражение, право на свободу собраний и объединений, право на защиту его прав и свобод компетентным, независимым и беспристрастным судом, право на юридическую помощь и другие права.

При этом в Конституции закреплен порядок ограничения прав человека (ст. 23 Конституции): ограничение прав и свобод личности допускается только в случаях, 1) предусмотренных законом, а) в интересах национальной безопасности, б) общественного порядка, в) защиты нравственности, г) здоровья населения, д) прав и свобод других лиц. (выделение пунктов редакционное).

То есть, для качественного составления конституционной жалобы необходимо в первую очередь понимать модель регулирования прав человека, возможность и основания ограничения прав человека. Рекомендуем ознакомиться с материалом "Как могут ограничиваться права человека: что надо знать адвокатам" (https://www.defendersbelarus.org/ogranicheniya_prav_cheloveka), чтобы начать погружаться в вопросы прав человека и возможности ограничения прав и оценки того, были ли нарушены конкретные права человека в конкретной ситуации. На протяжении всего материала мы будем неоднократно это повторять - составить конституционную жалобу это абсолютно другое действие, чем составить жалобу, которая будет рассматриваться в рамках пересмотра судебных актов. Основания разные: в случае судебной системы речь идет об исправлении судебных ошибок, а в случае конституционной жалобы речи о судебных ошибках, неправильной оценке доказательств, игнорировании каких-то факторов не идет. Фактически в конституционной жалобе мы имеем дело с законным и обоснованным решением, но которое постановлено на основании закона, нарушающего права человека.

Итак, с чего следует начинать анализ, был ли в конкретном деле применен закон, который нарушает какое-либо конституционное право или свободу? Наверное, первым советом будет являться внутренняя оценка справедливости. То есть, когда видно, что в деле все вроде бы по закону, закон существует, он применен, но есть подспудное чувство несправедливости, неправильности, ощущение, что так не должно быть, тогда скорее всего речь идет о применении закона, который противоречит правам человека, поскольку в основе прав человека лежат достаточно естественные концепции, соответствующие внутренней природе человека и общества. Например, свобода слова является достаточно естественным желанием каждого человека, поэтому она закреплена в качестве базового права человека. Однако свобода слова не носит абсолютный характер - как минимум, неумеренное пользование свободой слова может нарушить права других людей, поэтому параллельно с закреплением свободы слова, закрепляется механизм и условия, когда она может быть ограничена. И следует помнить, что все случаи ограничения прав человека достаточно детально описаны в Конституции Беларуси, в международных договорах Беларуси, и они не подлежат расширительному толкованию и расширительному правоприменению. При этом любые действия, любые меры, применяемые государственными агентами от имени государства, любые судебные акты рассматриваются не сами по себе, а как способы и инструменты ограничения права, например свободы слова. Наложение административного штрафа за высказывание мнения - это ограничение свободы слова. Отзыв регистрации средства массовой информации - это ограничение свободы слова. Следует помнить, что всегда о нарушении конституционных прав мы будем говорить в контексте именно ограничения прав и правильности такого ограничения. Это логично - в ситуации, когда право есть и оно реализуется, то проблемы с нарушением права нет, проблемы начинаются тогда, когда реализация права наталкивается на его ограничение.

Соответственно, анализируя ситуацию в конкретном деле, необходимо абстрагироваться от видимой законности тех актов, которыми опосредуется ограничение того иного права (от законности судебных решений, от законности действий милиции) - фактически необходимо закрыть все беларусские законы и заново сконструировать фактическую ситуацию, но уже в категориях прав и свобод человека и их ограничения. Например, в ситуации привлечения к административной ответственности за репост следует закрыть КоАП, открыть Конституцию, Международный Пакт о гражданских и политических правах (далее - Пакт) и проанализировать, что именно делал человек, когда делал репост (подробный разбор неконституционности привлечения за такое правонарушение будет рассмотрено в одной из следующих статей, сейчас пример приведен исключительно умозрительно). А делал он следующее: реализовывал свободу слова (право на свободное выражение своего мнения, а именно свобода распространения мыслей и идей). Чем является в данном случае наложение административного взыскания? Ограничением свободы слова. По-прежнему не открывая КоАП, далее необходимо исследовать, соответствовало ли такое ограничение в конкретном случае правилам ограничения этого права (вышеприведенная ст. 23 Конституции и ст. 19 Пакта). Напомним, что как минимум по ст. 23 Конституции такое ограничение должно быть 1) предусмотренных законом, а) в интересах национальной безопасности, б) общественного порядка, в) защиты нравственности, г) здоровья населения, д) прав и свобод других лиц. И только на стадии проверки предусмотренности законом как одного из факторов соблюдения процедуры ограничения прав следует открыть КоАП и убедиться, что такое ограничение предусмотрено законом. Но на этом анализ ситуации не заканчивается: кроме предусмотренности законом есть еще другие обстоятельства - пункты от а) до д) (эти пункты в оригинальном тексте Конституции не указаны, здесь они приведены для наглядности). То есть, необходимо понять, обосновано ли введенное законом ограничение и условия такого ограничения в соответствии с Конституцией и международными обязательствами Беларуси (о возможности ссылок на международные договоры Беларуси в сфере прав человека смотрите тут).

Соответственно, только разложив ситуацию на категории прав человека, ограничения прав человека можно увидеть, является ли закон, примененный в конкретном деле, неконституционным, то есть, нарушающим конституционные права человека. Необходимо как бы приподняться над стандартным адвокатским анализом ситуации, и посмотреть другими глазами. И тогда можно увидеть, что решение суда, поставленное на основе закона, полностью ему соответствующее, но, тем не менее, нарушающее конституционные права человека, является маркером неконституционности закона.

Следует отметить, что большинство норм, которые применяются в конкретных делах и которые нарушают конституционные права, будут носить бланкетный характер, то есть, в основе своей иметь формальный состав по модели "за действие, которое на основе другого акта названо незаконным/не соответствующим, предусмотрена вот такая ответственность". То есть, вроде бы как процесс уголовный или административный, применяется УК или КоАП, но к УК и КоАП претензий вроде бы нет, однако результат применения таких статей очевидно нарушает конституционные права. В таких случаях, по нашему мнению, речь должна идти об обжаловании как конституционности закона, к которому отсылает соответствующая норма УК и КоАП, и которым устанавливается незаконность и ограничения реализации конституционного права, так и норм соответствующей статьи кодекса, вводящего ответственность. Полагаем, что принципиальной разницы не будет, однако постановка вопроса о связанной проверке акта, который процедурно ограничивает конституционные права (основной акт) и акта, который вводит ответственность без учета механизмов ограничения соответствующих прав будет способствовать воспитанию правильного правоприменения, когда юристы не ограничиваются формальным применением ограничивающей нормы, а учатся смотреть глубже - есть ли основания для ограничения, правильно ли было применено ограничение и так далее.

Следует знать о так называемой проблеме легализма и нормативизма в беларусской правоприменительной практике. Эти профессиональные привычки и установки беларусской правоприменительной системы, противоречащие верховенству права, заключаются в следующем. Система и люди в ней (с обеих сторон правоприменения) воспитаны в категориях "законы являются законными, соответственно, все, что указано в законах - законно и обоснованно и подлежит побуквенному применению". Рассмотрим следствия такой логики на примере законов об ограничении конституционных прав. Напомним, что согласно ст. 23 Конституции, ограничение конституционных прав должно быть 1) предусмотренных законом, а) в интересах национальной безопасности, б) общественного порядка, в) защиты нравственности, г) здоровья населения, д) прав и свобод других лиц. При этом, если открыть преамбулы практически всех законов, которыми вводится механизм ограничения прав, то в них можно увидеть почти ровно эти же слова, как написаны в п. а)-д). Например, преамбула Закона о противодействии экстремистской деятельности звучит так "Настоящий Закон определяет правовые и организационные основы противодействия экстремизму в целях защиты прав, свобод и законных интересов личности, конституционного строя и территориальной целостности Республики Беларусь, обеспечения безопасности общества и государства."

Такое указание в преамбуле может восприниматься судами (и вполне возможно, что и Конституционным судом) как автоматическое соответствие любого ограничения прав на основании этого закона целям, указанным в ст. 23 Конституции. То есть, логика как бы такая: закон предусмотрел возможность ограничения прав, а раз в качестве целей принятия закона указаны легитимные цели ограничения прав по ст. 23 Конституции, то любое ограничение на основании этого закона "проходит" этот тест легитимности целей ограничения. Однако это не так. И это придется активно доказывать судам, в том числе Конституционному. Ограничение прав - это конкретное действие конкретного органа/суда, которое каждый раз должно проходить через оценку соблюдения целей такого ограничения. Любой закон, который предусматривает возможность ограничения прав без проверки на соответствие ст. 23 Конституции, противоречит духу Конституции, создает необоснованное и непроверяемое ограничение во всех ситуациях, даже не похожих друг на друга. И такой закон является неконституционным просто по причине введения неконституционного способа ограничения прав (в отношении, например, закона о противодействии экстремизму есть масса других обстоятельств, почему он неконституционный). Дублирование ст. 23 в качестве целей принятия закона не создает его конституционность. Однако это тяжелая и непривычная для беларусской правоприменительной системы мысль, которую необходимо активно продвигать.

Может получиться такая ситуация, в которой закон соответствует буквальному содержанию Конституции, но все равно остается ощущение, что ситуация не является справедливой. В таком случае может иметь место несоответствие закона международным обязательствам Беларуси в сфере прав человека.

Рассмотрим на примере статьи 342 УК – организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них. Статья 342 УК в том виде, как она применяется в Республике Беларусь, явно противоречит нормам международного права, а именно статье 21 Пакта. Согласно статье 21 Пакта за человеком признается право на мирные собрания. Пользование этим правом не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

Статья 342 УК применяется для уголовного наказания участников мирных протестов, в том числе за участие в мирных протестах в Беларуси 2020-2021 годов. Вместе с тем, уголовное наказание за участие в подобных мирных собраниях несовместимо с гарантиями этого права по статье 21 Пакта. Согласно §17 Замечаний общего порядка № 35. Статья 9 (Свобода и личная неприкосновенность) произвольными являются арест или содержание под стражей в наказание за законное осуществление прав, гарантированных в соответствии с Пактом, включая право на свободу мнений и их свободное выражение (статья 19), свободу собраний (статья 21), свободу ассоциации (статья 22), свободу религии (статья 18), а также право на неприкосновенность частной жизни (статья 17). В соответствии с §36 Замечаний общего порядка № 37 (2020) о праве на мирные собрания (статья 21) хотя в некоторых случаях право на мирные собрания может быть ограничено, бремя обоснования любых ограничений лежит на органах власти. Органы власти должны быть способны доказать, что любые ограничения отвечают требованию законности, а также необходимы и соразмерны в соответствии по крайней мере с одним из допустимых оснований для введения ограничений, перечисленных в статье 21. Если эта обязанность не соблюдается, то статья 21 Пакта будет нарушена. Венецианская комиссия Совета Европы обращала внимание, что статья 342 УК предусматривает уголовную ответственность за групповое поведение ненасильственного характера. Практически неизбежным следствием массовой демонстрации является (серьезное) нарушение общественного порядка, в том числе нарушение работы транспортных служб, предприятий, учреждений или организаций. Если участие в такой массовой демонстрации остается мирным, то оно надежно защищено стандартами прав человека. Сам факт того, что демонстрация причиняет неудобства населению, не является достаточным основанием для криминализации участия лица в таком мероприятии. Следовательно, статья 342 УК противоречит статье 21 Пакта, но не буквальному содержанию Конституции, поскольку статья 35 Конституции гарантирует свободу собраний, митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования, которые не нарушают правопорядок и права других граждан Республики Беларусь, и порядок проведения указанных мероприятий определяется законом. Но в силу статьи 8 Конституции Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства. Таким образом, в конституционной жалобе можно говорить о нарушении конституционного права на мирное собрание, основываясь на нормах Пакта при помощи ст. 8 Конституции. Также уместно в таких случаях указать на часть третью ст. 21 Конституции - государство гарантирует права и свободы граждан Беларуси, закрепленные в Конституции, законах и предусмотренные международными обязательствами государства и на часть 4 статьи 1 УПК, согласно которой Международные договоры Республики Беларусь, определяющие права и свободы человека и гражданина, в уголовном процессе применяются наряду с настоящим Кодексом.

Поэтому жизненно необходимым для тех, кто собирается использовать механизм подачи конституционных жалоб является знать не только нормы Конституции, но и нормы международных договоров, участницей которых является Беларусь.

Достаточно принципиальным вопросом является понимание момента, когда такой анализ необходимо проводить - когда не сработали механизмы судебной защиты или с самого начала? Следует отметить, что закон не содержит как такового требования поднимать вопросы о нарушении конституционных прав в конкретном деле как одного из условий принятия жалобы. То есть, в отличие от практики Комитета по правам человека ООН (с 8.02.2023 года более не доступном для беларусов), для подачи в который сообщения о нарушении прав необходимо с самой первой судебной инстанции в документах указывать на нарушения прав человека, в беларусском законе такого требования нет. По какому пути пойдет практика, сложно сказать. По нашему мнению, лучше всего заявлять о нарушении конституционных прав с самой первой инстанции, формируя тем самым определенное давление на судебную систему, сподвигая ее на изучение моделей регулирования конституционных прав и механизмов ограничения. Кроме того, это будет определенной гарантией исчерпания внутренних средств защиты и позволит не пропустить важные этапы исчерпания средств защиты (об этом в следующей статье).

Подготовка конституционной жалобы является очень непростой задачей для юристов и адвокатов. При этом предыдущий опыт работы в обычной судебной системе скорее всего будет очень нерелевантным. Анализ конституционности законов очень сильно отличается от процесса анализа законности решений или иных судебных постановлений. Прежде всего, надо понимать модель регулирования конституционных прав и свобод и модель ограничения таких прав и свобод. В некоторых случаях придется смотреть на дело и его исход не нормативистски-формально, а опираясь на принципы права, на базовые концепции права, даже на доктрину. И качественно составленная конституционная жалоба - одна из профессиональных вершин адвокатской работы, за которую не должно быть стыдно.

В следующей статье мы рассмотрим алгоритм подачи конституционной жалобы.